И себе и людям: российские компании увлеклись созданием акселераторов

Как следствие — появляется много новых акселерационных программ. Они помогают бизнесу запускать новые направления, выходить на смежные рынки, находить способы для оптимизации уже существующих продуктов, технологий и процессов.

Ниши и количество

Одним из первых корпоративных акселераторов в Петербурге стала программа Кировского завода, запущенная в 2018 году, до этого индустриальных акселерационных программ в городе не было. Сейчас здесь действует около 10 корпоративных акселераторов, среди них программы от «Газпром нефти» и «Силовых машин».

«В России корпоративных акселераторов, которые так или иначе заявляют о своём существовании, около 50. Ещё есть примерно 15–20, которые позиционируют себя по–другому либо не стремятся быть на виду, но фактически решают аналогичные корпоративным акселераторам задачи», — говорит Дмитрий Поляков, заместитель руководителя фонда Softline Venture Partners.

Так, свой акселератор есть у «Сбера», РЖД, ВТБ, «Сибура», «Ростелекома», «Лукойла», «Газпрома», «Контура», МТС, КамАЗа, «PepsiCo Россия», «Лаборатории Касперского», Трубной металлургической компании, «Крока», «Росатома», «Магнита», «Северстали» и других компаний. Всего же в мире, по данным исследования Hackernoon и International Business Innovation Association, работает более 7 тыс. акселераторов.

На прошлой неделе официально завершился первый цифровой акселератор СИБУРа, который стартовал в марте этого года. В сентябре начал активную работу по поиску решений в сфере финтеха «МКБ Реактор» — акселератор Московского кредитного банка (МКБ). Оператором обоих программ выступает GenerationS.

«Каждый год на рынок работы с инновациями выходит всё больше компаний: в первом полугодии 2021–го в России появились акселераторы в сфере агротеха, ретейла, лесопереработки, транспорта, логистики — индустрий, которые исторически не воспринимались как native IT», — говорит Александр Ханин, генеральный директор Центра искусственного интеллекта МТС.

Акселерационная программа компании под названием INTEMA ориентирована на проекты из сферы искусственного интеллекта и deep tech.

Цена и результат

«Затраты на акселерацию одного продукта в год могут достигать десятков миллионов рублей. Суммарно годовые расходы на акселератор — прямые и косвенные — приближаются к миллиону долларов», — говорит Александр Семёнов, генеральный директор и председатель совета директоров ГК "КОРУС Консалтинг». У группы есть свой корпоративный акселератор Digital Product Lab.

Дмитрий Поляков объясняет, что стоимость складывается из расходов на скаутинг стартапов, оплату работы менторов, затрат на администрирование программы.

«Скажем, для программы #Way2A, которая была организована нашим фондом и длилась почти 3 месяца, завершившись в конце июля 2021 года знаковыми результатами, наиболее значимой оказалась статья расхода на трекеров (специалистов, отвечающих за организационную поддержку команды стартапа. — Ред.). Трекеры вместе с проектами набора провели большую работу, которая и обусловила убедительный результат», — объясняет он.

Ключевым показателем эффективности акселератора стали результаты тестирования продуктов стартапов–участников в канале группы компаний Softline.

Анализ международного опыта показывает, что, невзирая на высокую инвестиционную активность частных акселераторов, наиболее эффективным инструментом оказываются корпоративные: эксперты считают, что они тщательнее отбирают стартапы, в которые готовы затем вкладываться временем, ресурсами и деньгами. В топ–5 наиболее успешных корпоративных акселераторов мира входят Google Lunchpad, Disney Accelerator, Wayra, Microsoft ScaleUp, Startup Path.

«Чаще всего в России встречаются акселераторы, задача которых найти продукты и сервисы, которые повысят эффективность работы компании, предложат клиентам новые или улучшенные продукты. При этом сделают это эффективнее, быстрее и дешевле, чем если корпорация обратится к интегратору или будет пытаться запускать своими силами», — говорит Тимофей Головин, партнёр акселератора Winno Moscow, генеральный директор French Invest.

Логическое окончание таких акселераторов — пилотирование и попадание успешного стартапа в список поставщиков для корпорации. Николай Горелый, основатель Мета–университета и GEEK PICNIC, говорит, что корпоративный акселератор помогает разобраться в рынке инноваций своей индустрии.

«Это полевое маркетинговое исследование. Кроме того, корпоративный акселератор решает задачу HR–бренда компании. Заявление в медиа и в публичном поле о старте акселератора предполагает, что компания занимается и инвестирует в инновации. Как следствие — возникает образ продвинутого, современного бизнеса, в котором интересно работать», — поясняет он.

Проверено на себе

«Для нас акселерационные программы являются источником технологий сразу на трёх уровнях: для улучшения собственных продуктов, для создания смежных дополняющих сервисов и для поиска ноу–хау — радикально новых идей», — рассказывает Наталья Магидей, руководитель стартап–экосистемы «Сбера».

В неё входит линейка акселерационных программ: для внешних стартапов c готовыми продуктами (Sber500), для сотрудников (SberUp), для школьников (SberZ) и для студентов и научных сотрудников вузов (SberStudent).

Сейчас уже прошло три волны набора в Sber500, в итоге «Сбер» реализовал 49 пилотов с их выпускниками, часть из которых стали долгосрочными контрактами. «Ежегодный экономический эффект от взаимодействия с выпускниками акселератора исчисляется несколькими сотнями миллионов рублей», — говорит Наталья Магидей.

Директор акселератора GenerationS Екатерина Петрова приводит в пример «МКБ Реактор» — акселератор Московского кредитного банка: «Его цель — найти прорывные инновационные цифровые решения для совершенствования клиентского сервиса МКБ. Всего планируется запустить порядка 10 пилотных проектов, на каждый из них МКБ выделит до 1 млн рублей».

Итак, эффектом для компании будут пилотные проекты, внедрённые инновации, заказные разработки, новые продукты. Ещё один бонус — снижение затрат на создание IT–продуктов: часто проще купить технологию у стартапа, чем у крупного поставщика.

То же самое с новыми продуктами: компания помогает проекту протестировать гипотезу и доработать прототип, а затем упаковывает продукт стартапа под свои потребности, встраивает в свой бизнес и масштабирует.

Кстати, пандемия не затормозила рынок корпоративных акселераторов. Согласно исследованию ФРИИ «Рынок корпоративных инноваций 2020», в прошлом году количество пилотных проектов увеличилось на 38%.

«Внедрение инновационного решения, которое сократит издержки на 0,5%, в абсолютных значениях может сэкономить компании сотни миллионов рублей. В таких масштабах расходы на акселератор и пилотные проекты становятся незаметны», — говорит Сергей Богданов, CEO YellowRockets.

«Мы как компания и я как частный инвестор потеряли много денег, разрабатывая продукты, гипотезы которых не были до конца подтверждены. Не было достаточного спроса рынка, не сходилась юнит–экономика, не была собрана команда. Акселератор позволяет решить эту проблему. Для нас это венчурный проект. Снижение инвестиционных рисков, превращение гипотез в самостоятельные проекты и продукты для клиентов нашей компании», — говорит Александр Семёнов.

Заботы на сторону

Самые распространённые задачи корпоративных акселераторов звучат так: быстрый поиск новых решений под конкретную задачу или ускоренная доработка внутренних идей до готовых продуктов и их коммерциализация.

При запуске акселератора важно решить, в каком формате он будет работать: это зависит от того, какие цели ставит перед собой компания.

«Будет это классическая акселерационная программа, включающая в себя образовательную составляющую и работу с трекерами или же компания планирует инвестировать в проекты и помогать им в дальнейшем развитии и масштабировании, планируется ли работа в рамках 3–4 месяцев, как в классическом акселераторе, или продолжительность взаимодействия будет намного дольше», — перечисляет варианты директор iDealMachine Елена Силинская.

У компании есть два варианта запуска корпоративного акселератора: организовать его своими силами или взять подрядчика. Выбор во многом зависит от технологической экспертизы компании в отрасли.

«Если не хватает собственных экспертов, нужно найти их на открытом рынке. Именно технически грамотные специалисты помогут отобрать перспективные проекты на входе и смогут улучшить их продукт в ходе акселерации», — подчёркивает Александр Ханин.

В 2012 году Microsoft привлекла к программе корпоративной акселерации внешнего партнёра — организацию Techstars. За прошедшие годы это направление выделилось в отдельный бизнес. Сейчас профессиональный рейтинг, составленный компанией DSight, включает восемь наиболее активных операторов — Фонд «Сколково», Фонд развития интернет–инициатив, YellowRockets, GenerationS, GVA, FintechLab, Pulsar VC и Disruptive.vc. К примеру, GenerationS запускали корпоративные акселерационные программы для ВТБ, Unilever, «Илима» и «Алросы».

В Петербурге организовывать работу со стартапами корпорациям помогает iDealMachine. По словам Елены Силинской, за 9 лет работы на рынке компания делала акселерационные программы для разных секторов российской экономики: «Работали с Центром мобильных технологий Сколково, с университетом ИТМО, с Кировским заводом и даже с еврейским агентством «Сохнут»».

«Важно понимать, что акселераторы подходят далеко не всем корпорациям, — резюмирует Тимофей Головин. — Это сильно зависит от уровня инновационной зрелости самой корпорации. Если задача — найти перспективные ниши или новые идеи, то акселератор будет дорогим и не самым эффективным инструментом. Потенциальным внутренним бизнес–заказчикам будет непонятно, неинтересно работать с какими–то стартапами, тратить на это дефицитное время».

Источник: Деловой Петербург